А СТАРЕЦ КТО?
 Из сказанного – вывод, что православным критерием истинности в оценке духовной жизни человека является учение Святых Отцов, а не чье-то личное мнение или личный опыт. Кстати, на Западе очень принято «делиться» своим духовным опытом. Выскакивает на трибуну молоденький человек и начинает открывать свои личные духовные переживания перед всем миром. И ни его, ни других при этом нисколько не волнует вопрос: являются ли они истинными, то есть от Бога исходящими, или это чистый психологизм, а то и прямое дьявольское наваждение? И по какому критерию можно их оценить? Ведь ошибка может дорого стоить.
Для православного человека этот критерий ясен: им является опыт богопознания Святых Отцов – тех, кто прошел путь очищения своего сердца и познал, как это делается, но никак не свой, особенный. Да и грешно говорить о своем опыте.
Здесь скрывается и важный признак истинного старца-духовника. Он, прежде всего, не выставляет себя, а, наоборот, прячется от людей. Давайте вспомним, когда Серафим Саровский вышел к людям: через полтора десятка лет подвига полного уединения, во время которого он завалил деревьями все тропы к себе, чтобы к нему никто не мог пройти. Это было общим правилом всех истинных подвижников. Они, следуя Самому Христу, всячески скрывали себя. Недаром египетские Отцы говорили, что та добродетель, которая
обнаружится перед людьми, уже потеряна человеком.
Почему они так говорили? Потому что Сам Христос сказал:
Пусть твоя левая рука не знает, что делает правая. Даже воскресив дочь Иаира, велел:
– Никому не рассказывайте.
И на протяжении всего Евангелия мы постоянно слышим от Него эти удивительные слова. Почему Христос, придя в мир для спасения каждого, скрывал Свои благодеяния? Потому, что истинная добродетель всегда глубоко целомудренна. А свойство целомудрия – скрывать себя, а не выпячивать, как это делают девицы известной «профессии».
Вот и действительными старцами были те, которые долго подвизались, и о них фактически никто не знал, и только потом Сам Господь Своим повелением открывал их – и тогда только они выходили к людям. Но чем они себя обнаруживали? Прежде всего, дарами смирения, рассуждения, любви к каждому приходящему. О многих святых даже не известно, сколько чудес они совершили. Ибо главное в духовном человеке – не в даре чудес, а в знании того, как очистить сердце от страстей и приобрести любовь к ненавидящим, к врагам истины, к врагам самой Церкви. И подлинным богодухновенным наставником является лишь тот, кто достиг свободы от страстей. Но таковых всегда было мало.
Потому святитель Игнатий и приводит слова прп. Григория Синаита (14 в.), который «решился сказать, что в его время вовсе нет благодатных мужей, так сделались они редки...».
Только достигший бесстрастия может без смущения, без впадения в грех увидеть грехи другого человека и, увидев, не осудить, а возлюбить его… Если же нам откроются души тех, с кем мы соприкасаемся, – я не знаю, что будет… Поэтому: «Господи, лучше не надо! Лучше не открывай мне души других людей!» Ведь даже и великим святым открывалась не вся душа человеческая, а лишь настолько, чтобы помочь разрешить мучивший еѐ вопрос или вывести еѐ из тягостного состояния.
«В наше время, – писал свт. Игнатий, – делателю молитвы необходимо наблюдать величайшую осторожность. Богодухновенных наставников нет
у нас!» А знаете, какую реакцию у видящих все в розовом свете – верхоглядов, по выражению свт. Игнатия, – вызывают эти его слова? «Как это нет таких наставников?! Они были, есть и будут. И теперь их немало. Что это такое он пишет?!» И его 200-летний юбилей со дня рождения в 2007 году в церковной прессе практически не упоминался и официально не отмечался. Еще бы, с какой горечью и слезами писал он о духовном состоянии монашества и всей церковной жизни своего, а, следовательно, и нашего времени.
Да… Вспомним, как паломники приезжали в Саров к преподобному Серафиму во время его жизни.
– Можно встретиться с отцом Серафимом?.. И слышали ответ:
– Здесь все Серафимы!..
ПОДВИГ ПОСЛУШАНИЯ И ДИСЦИПЛИНА – ЕСТЬ ЛИ РАЗНИЦА?
Каковы были отношения между старцами и учениками в золотую эпоху духовной жизни? В наше время говорить об этом даже немного страшновато: это было беспрекословное, абсолютное послушание. Но что интересно, настоящие старцы, пустынножители, имели всего-навсего одного, двух, в крайнем случае, трех учеников, причѐм те жили рядом с ними и не могли шагу ступить без их благословения. Это было нормой отношений между наставником и учеником.
К старцу приходило много братий с вопросами, внимательно слушали старца и исполняли советы. Жили рядом, часто в том же монастыре. Но они не были послушниками. Только единицы были включены, по выражению свт. Игнатия, в великое иноческое делание – послушание. Кто же эти особенные люди?
Послушником становился тот, кто горячо хотел иноческой жизни – то есть иной, чем в миру. Какой же? Были и, может быть, есть такие люди, которые стремятся к молитве, уединению, уходу от всякой житейской суеты ради того, чтобы, насколько хватит сил, очистить свою душу от грехов и страстей, исполнить заповеди Христовы, приобщиться к истинной жизни в Боге. Только такой человек может быть монахом, иноком. И кто ищет такой жизни, конечно же, захочет найти себе руководителя.
Но насколько ответственно требовалось решать этот вопрос! Руководитель – это проводник в джунглях духовной жизни, и ошибиться в руководителе равносильно гибели.
Только лично познакомившись с предполагаемым учителем и убедившись, что это, прежде всего, действительно мудрый человек, знающий и Священное Писание и Святых Отцов и ведущий подвижнический образ жизни, обращались к нему с просьбой принять в послушники.
Но вот интересный факт. Настоящие старцы далеко не всех принимали к себе в духовные чада. В большинстве случаев они отказывали и по причине личного смирения, и потому, что видели неспособных к такой жизни. Им нужны были не покорные рабы, а мужественные люди, готовые отречься от своей самости ради приобретения главной христианской добродетели – смирения. Каким, например, пастырем чувствовал себя святитель Игнатий? Вчитаемся в его слова: «На слова письма твоего: ―возьми меня, добрый пас- тырь, и причти к овцам твоего стада‖, ответ мой: ― прими меня, ближний мой, в услужение тебе на пути твоем ко Христу 9.
Но зато с теми немногими, которых принимали такие учителя, действительно устанавливались отношения беспрекословного послушания. Ведь ученики знали, что пришли не к кому-нибудь, а поистине к духоносному наставнику, который видит душу человека. Это было полное отсечение своей воли по глубокой вере, по убеждению, что, следуя за учителем, достигнешь истинной цели. Благодаря такому типу отношений ученики, как правило, быстро достигали духовной чистоты, святости. В «Душеполезных поучениях аввы Дорофея» описывается, как скоро ученик Досифей – юноша, ставший учеником аввы Дорофея, – в результате такого послушания и правильного подвига достиг высоких дарований Божиих.
Именно такой тип отношений породил в Церкви первых веков множество святых. Это была эпоха, когда подвижники быстро достигали высот духовной жизни. Кстати, каких высот? Совсем не о прозорливости и не о чудотворениях идет речь – всего этого всегда искали и ищут язычники (хотя бы они и называли себя христианами). Многие святые просили Бога избавить их от подобных дарований, как ничего не дающих душе. Истинные подвижники искореняли главную страсть в человеке – гордыню, которая как медная стена, по выражению прп. Макария Великого, стоит между Богом и человеком. Этим они достигали духовного единения с Духом Божьим, обóжения, и тем самым приобретали всю полноту возможных благ для человека. И все это по- являлось вследствие их смирения, поскольку лишь рукою смирения подаѐтся человеку благодать. И все прочие дары Божьи тогда только имеют прочность, имеют значение и приносят человеку пользу, когда основаны на камне смирения.
Но необходимо подчеркнуть, что такое иноческое послушание есть дело исключительно монашеское, да и в монашестве редкое, и по-существу уже исчезнувшее. Оно связывало старца с отдельным, избранным учеником, постоянно находящимся при нем. Это исключительный образ подвижничества. И вне монашеского уединения, в условиях мирской жизни оно вообще невозможно.
Правда, словом «послушание» называется в церковной среде и исполнение порученных обязанностей, исходящих от священноначалия. В светской среде – это работы или поручения, в армии – приказ. Во всех этих случаях здесь просто дисциплина. И разница между аскетическим понятием послушания, которое имело место среди монашествующих, и обычной работой в монастыре ли, на фабрике, в армии и т.д. – очевидна. Дисциплина очень важна в жизни, как духовной, так и общественной, но она – совсем другое! Дисциплина – это когда меня посылают, хотя и против моей воли, но я обязан идти, подчиняюсь. Приказывают идти в атаку, на смерть – и я поднимаюсь. Без дисциплины не может существовать никакое человеческое общество. Она необходима. Но это дисциплина, закон. И совсем иное – аскетическое послушание. И духовные плоды дисциплины могут быть различны. Так, оба разбойника, распятые с Христом, получили крест «по закону», но спасение – только один из них. Потому что если крест принимается с ропотом, осуждением, негодованием – то пользы
не будет.
Все люди живут в границах определенной дисциплины. Но лишь очень немногие монахи спасаются под руководством своего старца. А как же все верующие? Для них открыт другой путь – это жизнь по совету. Она означает, что верующий обращается к определенному, как правило, священнослужителю за советом, но это ни в коей мере не налагает на него необходимости безусловно исполнять этот совет. Здесь нет отношений послушания. Такой характер отношений является сейчас единственно возможным и спасительным для верующего человека.
К сожалению, вместо жизни по совету в кровь и плоть многих верующих вошло порочное убеждение, что если уж избрал себе духовника, то обязан беспрекословно повиноваться ему во всем, что он скажет – во всех вопросах жизни как религиозной, так и семейной, бытовой, общественной и т.д. То есть получается прямая пародия на аскетическое послушание и вступление на путь отношений в тоталитарных сектах.
Такое искажение отношений между духовником и прихожанином произошло из-за смешения понятий: послушания и совета. Одно дело – ученик, добровольно вступивший в послушание к старцу, живущий с ним вместе и находящийся постоянно под его духовным руководством, определяющим часто все до мелочей: что есть, сколько спать, когда выходить из кельи, сколько читать молитв, каких и когда – это все определял старец. Приходила ученику какая-то мысль – и он говорил о ней наставнику. Это была непрерывная связь со старцем и неукоснительное послушание. На всѐ это шел верующий ради того, чтобы не ошибиться в духовной жизни, не впасть в так называемую прелесть, получить верный навык в умном делании, приобщиться благодати Божьей.
И совсем иное – жизнь по совету, к которой призван каждый верующий, если, конечно, он сможет найти человека, способного на основании учения Святых Отцов дать ему ответ на возникший духовный вопрос.
СТАРЦЫ НИКОГДА НЕ ГОВОРИЛИ «ОТСЕБЯТИНЫ»
Как известно, старчество началось в Византийской империи. Но уже примерно к VII веку понятие «духовный отец» становится иным, чем прежде. Духовным отцом стали называть священника, который совершает исповедь, к которому обращаются прихожане. Это не означало, что данный священник обладает какими-то особыми дарами. Нет, это был просто искренно православный человек и по вере и по жизни, который давал ответы приходящим не от себя, а по учению Святых Отцов. Так было и у нас на Руси, когда были духовные наставники, от которых научались многие.Святитель Игнатий Брянчанинов пишет о том, как наши святые научали тех, кто к ним обращался. Например, святой преподобный Нил Сорский (XV – начало XVI века) никогда не давал наставления или совета прямо от себя, а искал его либо в Священном Писании, либо в учении Святых Отцов. Если же не мог припомнить сразу, то оставлял ответ до того времени, пока не находил, что говорят по этому поводу Святые Отцы. Говорил спрашивающему:
– Приди через день-два.
Этот метод, метод советования, как пишет свт. Игнатий, характерен был для древних Отцов, например, священномученика Петра Дамаскина, преподобного Григория Синаита, святых Ксанфопулов и других Отцов, особенно позднейших. Его держались иеросхимонахи Оптиной Пустыни, старцы Леонид и Макарий. Они были очень осторожны в советах, никогда сразу не отвечали, боялись говорить от себя и молчали, пока не находили ответ, – и это придавало их советам силу.
Они понимали, что «отсебятина» – опасная вещь, способная разрушить всю духовную, практическую и церковную жизнь.
Уже в древности мы находим ценнейшие предупреждения на этот счѐт. Преподобный Пѐтр Дамаскин писал: «Не всякий, кто стар летами, уже способен к руководству, но кто вошел в бесстрастие и принял дар рассуждения»10. «Номоканон», например, указывает, какого духовного отца нужно избирать: «добродетельнаго, тщалеваго (т. е. тщательного. – Авт.) и непременно старше сорока лет». Это интересное указание: непременно избирать старше сорока лет — «а нижей сих лет, не имей его духовника, нижей дерзай ему что исповедати, ибо диавол в нем ликует»11. А сейчас нередко можно видеть, как молодые девушки и женщины идут на исповедь и с вопросами к молодым иеромонахам – ведь если монах, значит, уже бесстрастный. И это нисколько не беспокоит старших! А сколько молодых падает из-за этого!
Тот же Пѐтр Дамаскин пишет о себе, что получил много вреда от неопытных советчиков. Да и вообще, все Святые Отцы, будто сговорившись, предупреждают: будьте осторожны в выборе наставника! Да, советоваться, разумеется, нужно, но с большой осмотрительностью!
НЕ СТАЛО УЧЕНИКОВ – НЕ СТАЛО И СТАРЦЕВ
Но все же почему так случилось, что с течением времени отношения между старцами и прочими верующими стали искажаться? Оказывается: все меньше находилось – думаете старцев? – нет, учеников. Одного святого спросили:
– Почему мало стало старцев? Он ответил:
– Не стало учеников.
Рабов сколько угодно, особенно рабынь! За духовниками носятся целыми толпами, а учеников нет. Мало тех, кто действительно ищет духовной жизни – то есть ищет достижения бесстрастия, достижения смирения, достижения любви ко всем людям. Ищут близости, утешений, решения сиюминутных проблем.
Что же происходит с Православием? Почему оно все больше слабеет?
Почитаешь о подвигах, которые раньше несли люди, и кажется, что это просто немыслимо. Что же случилось с нами?
Можно сделать одно предположение. К примеру, дуб – могучее дерево, и кажется, что он никогда не сокрушится, но приходит время – и он падает. Видимо, и с человечеством происходит то же самое: где-то на самом глубоком генетическом уровне в нем заложен срок возможного его бытия, потому и идет некое вырождение. И проявляется оно в ослаблении, особенно в ослаблении воли. Посмотрите, даже искренне верующий человек встал на молитву – и уже витает в облаках, только не в Божиих… Разве он способен на подвиг, способен на беспрекословное послушание?
О какой чистоте сердца и ума может идти речь, если не можем справиться даже с какой-нибудь самой несчастной мыслишкой, не можем освободиться от нее. Нельзя осуждать – осуждаем, нельзя завидовать – завидуем. Все это делаем – и все равно считаем себя лучше всех. Неужели так трудно убедиться, что нет в нас ни чистоты, ни смирения? Ищем лишь, кому бы подчиниться, переложить на него ответственность за себя и больше ни о чем не думать.
Не стало подвига, нет борьбы с собой. Еще древние Отцы предвидели это и указали на главную причину такого духовного бессилия. Они прямо назвали ее – это особенное развитие гордости в конце веков. И теперь видим, как духовная жизнь на глазах деградирует. Но зато в такой атмосфере появляется множество тех, которые хотят быть духовниками не будучи ими, хотят быть «старцами», не являясь таковыми.
«НЕ ДЕЛАЙТЕСЬ РАБАМИ ЧЕЛОВЕКОВ»
Каковы же главные принципы выбора духовника и «техники безопасности» во взаимоотношениях с ним?
Первое, о чем говорят Отцы, это о сдержанности и осторожности. Ни в коем случае нельзя доверяться народной молве, слухам. Причина понятна. Святитель Игнатий пишет: «Святые Отцы завещают избирать наставника непрелестного, непрелестность которого должна познаваться по согласию учения и жительства его со Священным Писанием и с учением духоносных отцов. Они предостерегают от учителей неискусных, чтобы не заразиться их лжеучением»12.
Не может быть настоящим учителем тот, кто не освободился от страстей. Прп. Марк Подвижник предостерегал от старца-самохвала, Василий Великий – от страстных славолюбцев. Преподобный Кассиан Римлянин, в свою очередь, произносит удивительные слова: «Никто не должен быть прославляем за дары и чудеса Божии, а всякий за собственные только добродетели, которые требуют деятельности ума и усиленного старания, ибо весьма часто люди развращенные умом и противники веры именем Господа изгоняют демонов и творят великие чудеса»13.
Как точно сказано! Вспомним эпизод из Деяний апостолов, когда семь сыновей первосвященника изгоняли бесов именем Того Иисуса, Которого проповедовал апостол Павел, пока не нарвались на одного бесноватого, который сказал: знаю Иисуса и Павла знаю, а вы кто такие? И избил их всех семерых.
Стоит только прочитать следующие слова святителя Игнатия, чтобы убедиться в этом: «Тщеславие и самомнение любят учить и наставлять. Они не заботятся о достоинстве своего совета! Они не помышляют, что могут нанести ближнему неисцельную язву нелепым советом, который принимается неопытным новоначальным с безотчетливой доверенностью, с плотским и кровяным разгорячением! Им нужен успех, какого бы ни был качества этот успех, какое бы ни было его начало! Им нужно произвести впечатление на новоначального и нравственно подчинить его себе! Им нужна похвала человеческая! Прослыть святыми, разумными, прозорливыми, старцами, учителями: им нужно напитать свое ненасытное тщеславие, свою гордыню»14.
И еще: «Душепагубное актѐрство и печальнейшая комедия – старцы, которые принимают на себя роль древних святых старцев, не имея их духовных дарований, да ведают, что самое их намерение, самые мысли и понятия их о великом иноческом делании – послушании – суть ложные, что самый их образ мыслей, их разум, их знание суть самообольщение и бесовская прелесть, которая не может дать соответствующего себе плода в наставляемом ими» 15.
Оказывается, немало есть духовников, которые принимают на себя роль древних святых старцев, то есть внешне копируют их поведение, не обладая их внутренними качествами. А что начинается потом? Погибают и сами, и поверившие им люди.
Недавно рассказали о страшном случае, который произошел на Украине. Там вводят новые биометрические паспорта, и некоторые «старцы» «не благословляют» своих прихожан получать их. И вот одна женщина пришла и говорит: «Батюшка, я приняла паспорт, так как без него детей не берут в школу и деньги получить невозможно. Как же жить?» Ответ: отныне ты отлучена от Церкви, потому что предалась антихристу. Женщина пришла домой и повесилась! Вот к чему приводит бездумная вера духовнику.
Об этом предупреждал и свт. Игнатий: «Если руководитель начнет искать послушание себе, а не Богу, – не достоин он быть руководителем ближнего! – Он не слуга Божий! – Слуга диавола, его орудие, его сеть!»16
«Не делайтесь рабами человеков» (1 Кор. 7; 23), – завещает Апостол.
ЧУДО – ЭТО ГЛАВНОЕ?
Но посмотрите, что происходит сейчас: все наши церковные лавки завалены книгами о чудесах, пророчествах, видениях, предсказаниях, о порчах, об отчитках. На такие книги падки язычествующие христиане. И это свидетельствует, что в настоящий момент у нас идет тот же самый процесс духовного ниспадения, который тысячу лет тому назад сломил западную церковь. Там постепенно произошла «перестройка» внутренних ориентиров духовной жизни, когда вместо искания пути спасения в святоотеческих творениях начался неукротимый поиск чудес и знамений, прозрений и откровений. Естественно, появилось и множество сообщений о таких явлениях и новых святых, совершающих такие деяния. Это переключение сознания с вопросов духовной жизни на искание чудес, по учению Святых Отцов, очень опасно.
Прежде всего, свт. Игнатий (Брянчанинов) предупреждает: «Может ли иметь особенную достоверность знамение с небесе? …Можно ли заключать, что знамение с неба есть непременно знамение от Бога? Из Божественного Писания видно противное» (4, 295). И далее он пишет: «С течением времени, с постепенным ослаблением христианства и повреждением нравственности знаменоносные мужи умалялись. Наконец, они иссякли окончательно. Между тем человеки, потеряв благоговение и уважение ко всему священному, потеряв смирение, признающее себя недостойным не только совершать знамения, но и видеть их, жаждут чудес более, нежели когда-либо. Человеки, в упоении самомнением, самонадеянностью, невежеством, стремятся неразборчиво, опрометчиво, смело ко всему чудесному, не отказываются сами быть участниками в совершении чудес, решаются на это,нисколько не задумываясь. Такое направление опасно более, нежели когда- либо. Мы приближаемся постепенно к тому времени, в которое должно открыться обширное зрелище многочисленных и поразительных ложных чудес, чтобы увлечь в погибель тех несчастных питомцев плотского мудрования, которые будут обольщены и обмануты этими чудесами»17.
И если теперь на это не будет обращено самого серьезного внимания, то скоро мы сможем догнать и перегнать католицизм на его легком пути «духовности».
Духовная жизнь – это не «добавка» к «обычной» христианской жизни, «не сверхдолжные заслуги» католиков, не мечты о благодатных дарах, а ревность к жизни по заповедям Евангелия, по учению Святых Отцов. Все прочее: правильная догматическая вера, подвиги, исполнение церковных предписаний (молитв, правил, постов, участие в богослужениях, принятие таинств), дела милосердия, благотворительность и т.д. – все это лишь средства к познанию своей поврежденности и своего бессилия искоренить живущие в нас страсти и, таким образом, к приобретению смирения, без которого все добрые дела становятся бесплодными. Более того, без борьбы со своим ветхим человеком внешние дела не только не спасают человека, но могут и погубить его, ввергнув в высокое мнение о себе (которое нередко прикрывается видимостью смирения и благочестия).
Гоняясь за «чудесами», мы забываем о Христе, ибо думаем не о вечном спасении, а о временном благополучии.
Не случайно Сам Господь сказал: «Многие скажут Мне в тот день: Господи, Господи не от Твоего ли имени мы пророчествовали? И не Твоим ли именем бесов изгоняли? И не Твоим ли именем многие чудеса творили? И тогда объявлю им: Я никогда не знал вас, отойдите от Меня делающие беззакония» (Мф 7; 22–23). Вот приговор надеющимся на чудеса! Поэтому избави Бог искать наставника по признаку, творит ли он какие чудеса и делает ли предсказания!
Ссылочные материалы:
1 http://www.pravmir.ru/kto-takoy-duhovnik-i-kakie-u-nego-polnomochiya/#ixzz3V3Iw5I5d
2 Игнатий Брянчанинов. Творения. Т. I. С. 284, 285.
3 Нил Синайский. Слово подвижническое. Глава 22.
4 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. Т. 4. СПб., 1905. С. 499
5 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. Т. 1. СПб., 1905. С. 532
6 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. Т. 1. СПб., 1905. С. 225–226
7 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. Т. 5. СПб., 1905. С. 110
8 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. Т. 5. СПб., 1905. С. 107
9 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Избранные письма, Том 7. Письмо 159.
10 Цит. по: http://www.optina.ru/140811/
11 Цит. по: http://www.agioskanon.ru/nomokanon/
12 Цит. по: http://xn--80abexxbbim5e6d.xn--p1ai/tom1/26.shtml
13 Цит. по: http://azbyka.ru/otechnik/Ioann_Kassian_Rimljanin/pisaniya_k_semi/5_6
14 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. Т. 5. СПб., 1905. С. 77
15 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. Т. 5. СПб., 1905. С. 72
16 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. Т. 6. СПб., 1905. С. 150
17 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. Т. 4, СПб., 1905. с. 323–324.
18 Прп. Иоанн Лествичник. Лествица. Сл. 4. Гл. 6.
19 Прп. Симеон Новый Богослов. Добротолюбие. Ч. 1. Гл. 33.
20 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. Т. 5. СПб., 1905. С. 73
21 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Избранные письма. Письмо 86.
22 Святитель Феофан (Говоров). Что потребно покаявшемуся и вступившему на добрый путь спасения.
МДА. «Новая книга». 1995. С. 72 –75.
23 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. Т. 5. СПб., 1905. С. 80
24 Цит. по http://xn--80abexxbbim5e6d.xn--p1ai/tom7/169.shtml
25 Цит. по: http://xn--80abexxbbim5e6d.xn--p1ai/tom7/169.shtml
26 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Творения. Т. 1. СПб., 1905. С. 563
27 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Приношение современному монашеству. Гл. 13.
28 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Избранные письма. Письмо 88.
29 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Избранные письма. Письмо 160.
30 Святитель Игнатий (Брянчанинов). Избранные письма. Том 7. Письмо 155. |
